Дорогой господин Араки! Действительно, прошло много времени. Полагаю, что за эти три года Вы, должно быть, преодолели ужасные трудности, представляя АУМ Синрикё на переднем крае борьбы в качестве исполняющего обязанности руководителя PR-подразделения (подразделения по связям с общественностью). Однако я уверен, что Вы, как практикующий, рассматриваете такой экстремальный опыт как часть своей духовной практики.
Надеюсь, что Вы справитесь и со всеми трудностями, ожидающими Вас. Что касается меня, то, не считая посещений судебных разбирательств, большую часть времени в течение этих трех лет я проводил, занимаясь духовной практикой. Новости по радио и то, что мне приносили: вырезки из газет, издания АУМ Синрикё и интересующие меня книги, – были основными источниками информации.
Моя камера такая же просторная, как и комната, какая была у меня до ареста, так что во время занятий практикой неудобств я не испытываю. Недавно, как Вы знаете, частично сняли запрет на мои встречи с посетителями, а также разрешили обмениваться письмами и т.д., что неизбежно увеличило мою представленность во внешнем мире и до некоторой степени изменило мою жизнь здесь. Ведя такую жизнь я иногда размышляю о многих вещах, касающихся нашей организации и японского общества вокруг нее:
об инцидентах, которые, наверно, заботят Вас больше всего;
об Учителе и его выдающихся учениках на суде;
о будущем общества в связи с предсказаниями Учителя;
о выборе своего собственного будущего и т.д.
Я думаю, что некоторые из этих вещей будут непосредственно связаны с Вашей нынешней ситуацией. Так что в своих письмах к Вам я изложу, где это необходимо, свое мнение. Что же касается Вашего вопроса о том, что я думаю об инцидентах, то я думаю, что этот вопрос всегда направляют к Вам самому. Даже здесь, в заключении, я узнал, что АУМ Синрикё не удалось ясно изложить своё видение событий, что позволило Агентству Общественной Безопасности (PSIA) получить основание для объявления АУМ Синрикё всё еще опасной организацией. Но, на самом деле, это не означает, что последователи совсем не понимают инцидентов.
Кажется, что все монахи и монахини АУМ Синрикё вставали в очередь, чтобы попасть на суд над Учителем, где обвинители пытались доказать его виновность. И соответствующие газетные статьи регулярно доставляют ученикам, находящимся в заключении. Кроме того, в то время, как Учитель передал свои полномочия главы и представителя АУМ Синрикё своим молодым преемникам, которые снискали растущие любовь и уважение всех последователей, обвиняемые ученики, которые всё еще остаются членами АУМ Синрикё, различаются в своем отношении к Учителю.
Излишне говорить поэтому, что утверждение PSIA, будто АУМ Синрикё может вести какую-либо подрывную деятельность, является совершенно неправильным. Все последователи хорошо знают о том, что происходит на судах, также как и о расхождении во мнениях, касающихся Акта о подрывной деятельности. Учитель сказал определённо, что не только никогда не даст подобных указаний, но и не разрешит чему-либо случиться, даже если у кого-то и возникнут поползновения в этом направлении. Я думаю, что те, кто остаются в АУМ Синрикё, лучше знают, каково реальное положение дел в АУМ Синрикё в настоящий момент.
Вопреки сообщениям некоторых средств массовой информации, у меня нет намерения быть вовлеченным в какую бы то ни было подрывную деятельность. Для меня, также как и для наших последователей, гораздо важнее заниматься упорной практикой. И если бы меня спросили: «Что, если бы Учитель мне что-то приказал?» – я, разумеется, отверг бы любую возможность своего или чьего-либо участия. А насчет Вашего вопроса, что я думаю об инцидентах, то я думаю, что должен оставить его на рассмотрение продолжающегося суда. Для этого есть несколько причин и вкратце они таковы:
Во-первых, поскольку непосредственно я не был замешан в инцидентах, моим принципом является то, что во всём мне следует положиться на судебное разбирательство, проходящее в присутствии обвинителей, обвиняемого, адвокатов и председательствующего судьи.
Во-вторых, следует учесть такой важный факт, что назначенный судом защитник Учителя вместе с некоторыми другими адвокатами выказывает глубокие сомнения в доказательствах обвинения и в настоящее время борется против них. Их заявление относительно газовой атаки в токийском метро, часть из которого принесли мне в тюрьму, содержит следующее: что касается «проблемы показаний исполнителей», то действительно странные показания продолжаются; «доказательства обвинителей просто неправдоподобны», «суду не было представлено ни одного реального доказательства»; «доказательства обвинителей едва ли тянут на заговор с участием Учителя»; не получив показаний от обвиняемых, которые сейчас молчат, «невозможно установить истину». Можно привести много доводов против того, как защитники Учителя ведут дело, – как сообщают, Учитель тоже жаловался на это. Но я думаю, что, поскольку они являются непредвзятыми профессиональными адвокатами, специализирующимися на уголовных делах, не имевшими никаких связей с АУМ Синрикё, то только когда судебный процесс Учителя вступит в фазу представления опровергающих доказательств, тогда значение их глубоких сомнений в доказательствах обвинения будет раскрыто полностью. Это всё, что я могу сказать о своем понимании нынешней судебной системы. Также и лично у меня есть сомнения в некоторых показаниях и кое-каких доказательствах обвинения.
Я опасаюсь, что некоторые судебные процессы сейчас завершаются без тщательного рассмотрения с этих точек зрения.
В-третьих, довольно много последователей не доверяет властям. Ведь это естественно, что адвокаты защиты подвергают сомнению доказательства обвинения, т.к. это то, что входит в их обязанности. Но у последователей есть сомнения с различных точек зрения. Так же и у меня. Я не думаю, что люди понимают это очень хорошо. Между взглядами последователей и обычных людей существуют глубокие расхождения, обусловленные опытом тех и других. Примером этого может служить реакция обычных людей на задержание одного из последователей АУМ Синрикё. (Убедительная сцена была заснята и позже показана в фильме «А», разоблачающем несомненную инсценировку полиции. Этот фильм показал, как группа полицейских арестовала г-на А. по обвинению в «препятствии официальному лицу, находящемуся при исполнении обязанностей», – после того, как г-н А. споткнулся и упал на полицейского, который умышленно упал перед ним). В некоторых вырезках, приносимых мне, критики фильма выражали крайнее удивление тем фактом, что подобный инцидент мог на самом деле произойти, что, в свою очередь, сильно удивляет меня, поскольку похожие вещи происходили вокруг нас в течение многих лет.
В связи с этим я думаю, что нынешние члены Совета АУМ Синрикё могут разделить мое мнение. У них есть подобный опыт, особенно у Канкха Ревата Сейгоши (Минору Сугиура): он был арестован без каких-либо оснований, так что суд освободил его из-под стражи с небывалым постановлением, хотя его судебное разбирательство всё еще продолжалось.
Многие из признаний последователей также сомнительны. Таков случай с г-ном Косуги, бывшим последователем и бывшим старшим полицейским, который был обвинён в том, что стрелял в генерального комиссара Национального Полицейского Агентства.
Я не могу понять, почему такой здравомыслящий человек сделал фиктивное признание, которое, вероятнее всего, приведет его к суровому наказанию. Так что я не думаю, что нам следует отказаться от проверки каждого показания в суде. Я помню, что случилось несколько лет назад. Из-за такого расхождения во мнениях, когда мы обратились в СМИ по поводу того, что неизвестный применил против нас ядовитый газ и бактериологические оружие, они просто проигнорировали нас.
Как раскрыли недавно СМИ, американская армия якобы использовала тяжелый газ (как сообщают, нервно-паралитический газ зарин) и убила дезертира во время вьетнамской войны.
Так что мы не знаем, что происходит за кулисами. А что касается использования отравляющего газа, то меня самого чуть было не отравили в России газом, и это было зафиксировано приборами.
Наконец, канал связи, который у меня есть с вами, людьми из АУМ Синрикё, всё еще очень узок, и я едва ли могу как следует обсуждать с Вами все эти вещи. Переписка, подобная этой, стала возможной только недавно, хотя всё еще и очень ограниченная. Вот почему я думаю, что мне следует оставить всё на усмотрение суда.
Предчувствие подсказывает мне, что атмосфера как внутри, так и вне АУМ Синрикё скоро изменится. Но я не имею в виду, что это обязательно связано с приближением предсказанного 1999 года. Так или иначе, пожалуйста, пишите мне, если столкнётесь с важными сведениями об инцидентах или если Ваше видение вещей относительно инцидентов полностью изменится. Это всё на сегодня. Давайте будет стараться в нашей ежедневной практике. Если у Вас появятся ко мне какие-нибудь вопросы, сразу же пишите.
8 июня 1998 года. Майтрея.